На следующий день после выступления DJ Jus-Ed мы пообщались с заокеанским гостем, растрясшим за ночь Бар Дениса Симачёва до основания. Джас Эд оказался очень открытым и дружелюбным, щедрым на рукопожатия и улыбки, перезнакомился во время вечеринки со всеми танцующими, сам танцевал, а под утро раздал всем, кто был с ним всю ночь, диски – безвозмездно, то есть даром. На следующий день владелец лейбла Underground Quality пребывал в самом хорошем расположении духа, так что мы, что неудивительно, заболтались.

Хочется начать с очень глупого и очень неприличного вопроса: сколько тебе лет?

Сорок шесть.

О, неплохо. Как же ты начинал?

Начинал что?

Ну, диджеить, писать музыку...

Диджеить я начал, когда мне было 10 лет – на домашних подвальных вечеринках.

А с чего вообще началось твоё увлечение музыкой?

С рождения... Мои бабушка с дедушкой были джазовыми музыкантами. Вернее, бабушка ещё жива, а дедушка умер, когда ему было 86... Дедушка был контрабасистом, а бабушка играла на фортепьяно. Когда я был маленький, они часто брали меня на выступления – они играли в лаундж-ресторанах при отелях, на частных вечеринках... Так вот они за мной присматривали по выходным (смеётся).

То есть вырос ты на джазе?

Да, точно. На джазе, на классике... На море самой разной музыки. Бабушка с дедушкой говорили, что музыка – это музыка, просто надо её знать. Так что мы слушали всё, вплоть до рок-н-ролла.

А какую же музыку ты играл в тот самый день, когда тебе было 10 лет и ты впервые встал за вертушки?

Мы устраивали домашние вечеринки (“real house parties”, говорит Jus-Ed; непереводимая игра слов – прим. mixmag.info), приходили все наши родственники, братья-сёстры, тёти-дяди, а там сами понимаете, надо играть то, что хочется услышать публике. Иначе тебя отправят подальше в твою комнату (смеётся). И кто-нибудь другой будет вместо тебя ставить пластинки.

Нет, это здорово. Редко встретишь ребёнка, который в 10 лет любит и слушает то, что нравится взрослым. Я вспоминаю себя – у меня в почёте были какие-то мальчиковые группы, сплошная попса... Группа KLF, правда, тоже была. И Snap!

Ну, я, кстати, ещё ходил тогда в музыкальную школу. Вместе с братом.

На чём же вы играли?

На барабанах.

Ух ты! А как получилось так, что тебя заинтересовала электроника?

Мне уже много лет, я застал то время становления хаус-музыки. В те времена, там где я жил, эту музыку не называли хаусом, тогда была «танцевальная музыка» (“dance”), «соул», «фанк», а ещё было “high energy” – стиль, близкий к диско, он появился до него, его обычно считали музыкой для геев, для гей-клубов. По-моему, я начал замечать хаус-музыку году в 89-м, его играли на радиостанции WBLS (107.5 FM в Нью-Йорке), и нам нравилась эта музыка, только мы не знали, что это такое. А потом ещё возник фристайл... Всё равно не было определённого понятия для такой музыки, но большинство r’n’b-треков «не работали» в клубе, если у них не было хаус-версий. По-моему, Change & Luther Vandross были одними из первых, кто начал писать настоящий хаус. Потом была группа, которая называлась Brick.

Тогда же как раз началась вся история с нью-йоркскими клубами вроде The Loft...

Да, но вечеринки в клубе “Loft” все основывались на наркотиках, кокаине, определённой публике... Но там точно играли хаус. При этом эти вечеринки были закрытыми, только по приглашениям. Нужно было знать кого-то, чтобы через него попасть внутрь... А потом уже пришло время больших клубов вроде “Twilo”, “Shelter”...

Да, но это много позднее... В 90-е.

Точно. Так вот те клубы были главным образом закрытыми, андерграундными. Ты должен был знать, где находится “Shelter”, ты должен был заплатить уйму денег, чтобы попасть в него. Недавно, кстати, они закрылись, всё...

Серьёзно? “Shelter” закрылся?!

Ага. К несчастью... Не знаю, возобновят ли они вечеринки – надеюсь, когда-нибудь да, но не сейчас.

Вообще, похоже, довольно сложно двигать клубную культуру в Нью-Йорке...

Дело не в этом. Это всё политика...

Политика? То есть всегда находится причина, чтобы клуб закрыть?

Дело даже не в политике правительства, это всё политики от музыки. К несчастью, люди, которые держат в своих руках власть над музыкальной жизнью, они обособились и закрылись для новых идей, поэтому они захлопнули двери для очень многих, они крайне избирательно подходят к тому, кому давать возможность проявить себя, а кому нет.

Кому быть диджеем, кому нет?

Да, иногда даже кому писать музыку, а кому нет. Так что когда я вернулся в музыкальную индустрию, мне хотелось сделать что-то особенное, не идти на поводу у этих политиков от музыки. Привлечь новую кровь. Всегда должно быть движение, иначе оно само по себе задохнётся и умрёт, даже ничего делать для этого не надо.

Это была главная твоя мотивация запустить лейбл?

Изначально словосочетанием “Underground Quality” назывались вечеринки, которые проводили мы с Виком (Vic Money) с 2001 года, а потом Вик ушёл и я взял шефство над вечеринками. Мы хотели дать возможность «качественным андерграундным» хаус-диджеям возможность играть, возможность быть услышанными. Так что мы устраивали небольшие вечеринки в самых разных барах, клубах. Я закончил работу над своим первым диском в 2004-м, он назывался “Carnival House”, это просто был альбом, в котором я вынес свои личные идеи, хотел сказать что-то своё. Потому что рынок был переполнен треками, которые звучали абсолютно одинаково – одинаковая бочка, одинаковый вокал, такое скопировал-вставил. Я подумал тогда, хватит уже возникать, сделай что-то своё. И я сделал. Разослал этот диск по лейблам и музыкантам, но большинство сказало: нет, мол, нам не нравится, он звучит неоконченным, он не звучит своевременным. Даже мой дистрибьютор сказал, знаешь, это сейчас не очень будет продаваться, так что позвони лучше нам, когда у тебя что-то ещё появится. Спустя два года я встретился с музыкантом Omar-S из Детройта, он лицензировал один трек с альбома, “AM Mix”. Германия – огромный потребитель такой вот детройтской музыки. Так вышло, что этот трек стал одним из самых любимых в Германии, люди начали писать мне имейлы, мол, ты вообще что такой? И я понял, что пора. Кстати, они сначала неправильно читали моё имя – как «Джус Эд» (смеётся).

Да уж! На самом деле – «просто Эд», Just Ed?

Да-да, именно. Jus-Ed. Не более, не менее. Так что вот, я вернулся к дистрибьютору и сказал ему: «Помнишь, ты говорил мне придти, когда у меня что-то будет? Вот и я!» У меня тогда была готова компиляция “House Goodies”: половина треков Алекса Omar-S, половина моих. Я говорю своему дистрибьютору: «Эй, ты знаешь, кто такой Omar-S? Вот у меня тут пара его пластиночек есть...» - на что тот отвечает: «Omar-S?! Ого! Давай, давай сюда!» Компиляция вышла, людям понравилось, а я просто продолжил делать то, что делал. Так что лейбл стал лейблом после выхода пластинки UQ-003, где заглавный трек “Fly Away”...

Тяжело ли содержать и продвигать лейбл в Америке?

В Коннектикуте, где я живу, всего лишь несколько людей знают, что я Jus-Ed, - те, которые как-то замешаны на хаусе. Для других я Эд, владелец ландшафтной компании. Я этим зарабатываю на жизнь, а музыка... Музыка не давит на меня, мне не нужно на неё жить, так что, наверное, именно это её и спасает. Мне повезло, музыка развивается по спирали, и, похоже, моё возвращение пришлось на правильное время. Как я уже говорил, я стал привлекать новых людей, сначала был DJ QU, потом Дженифа Майэнджа (Jenifa Mayanja), Фред Пи (Fred P., Black Jazz Consortium), Мадафи (Madafi, вокалистка, работали вместе над треком “Unbelievably Beautiful”), так что я использовал своё имя, чтобы выдвинуть их, потому что они действительно пишут качественную андерграундную музыку. А потом... Потом появился Антон Зап. Он написал мне на «Майспейс», мол, я большой фанат, заходи послушать мою музыку... Я зашёл на его страницу, послушал и подумал: “Oh my God! This is House! And this is… Russia?!” (непереводимая цитата – прим. mixmag.info) Просто у нас в Америке искажённое видение того, что происходит на самом деле, потому что так хотят власти. И к сожалению, наше убеждение в том, что происходит здесь, в России, отличается от действительности: тебя всё время держат в напряжении, будто здесь у вас опасно, так далее...

То же самое можно сказать и наоборот: у нас искажённое понимание того, что происходит у вас.

У каждой нации есть свои проблемы, но люди – они же говорят совершенно о других вещах. У вас, ребята, замечательная страна, прекрасные люди! С моей же точки зрения, наверное, появилась возможность доказать в своих кругах, что хаус – музыка интернациональная. Я знал, что музыка, которую делает Антон, в моих кругах здорово выстрелит. Так что я задействовал его в трех проектах, в “Unity Kolabo” – релизе, состоящем из 4-х пластинок и объединяющем музыкантов со всего мира. Все начали кричать мне: «Ты с ума сошёл, ты же совершаешь коммерческое самоубийство! Никто не может позволить себе купить сразу 4 пластинки!» (смеётся). Антон был на трех из 4-х. Потом мы сделали DJ Jus-Ed Vs. Anton Zap, которая вся состояла из треков Антона. У нас, кстати, есть ещё DJ Jus-Ed Vs. Fred P., а скоро будет и Vs. Dj QU. Все музыканты, с которыми я работаю, постоянно благодарят меня, но я прошу их не благодарить меня, а привлекать кого-то ещё, кого-то нового. А ещё я благословляю их на то, чтобы они сами выпускали виниловые пластинки. Ну и помогаю им в этом немного, конечно. Это важно, потому что если ты хочешь спасти винил, найди возможность выпускать его самостоятельно, не жди, когда за тебя это сделает лейбл.

Это напоминает мне типичную советскую историю с «Самиздатом»... Кстати, сейчас «самиздатовские» книги – на вес золота, историческая ценность! Но ты, кстати, на вечеринке и с CD-R играл. Предубеждений против дисков нет?

Нет, вовсе. Ваши читатели наверняка и сами всё знают: не всё можешь позволить себе издавать на пластинках. Хорошо, что вчера у них в клубе стояли и CD-проигрыватели, у меня была возможность сыграть два неизданных трека. Я поставил ремикс на песню Нины Кравиц “Voices”, выйдет она где-то в конце этого года, наверное. Это будет тройная пластинка, со всякими разными ремиксами, в том числе минимал-хаусовыми, целых пять ремиксов. У Нины замечательный голос...

Вот вам и следующий вовлечённый человек – и так по цепочке...

Точно. Вот у меня вчера и была возможность посмотреть, как публика реагирует на этот трек, а всё благодаря чему? Дискам.

Но вот что здорово. Тебе 46, ты занят музыкой, ты постоянно привлекаешь новых музыкантов, ты действительно несёшь тепло людям – в чём мы убедились прошлой ночью – и как у тебя хватает сил на всё это? Обычно люди наоборот замыкаются в семье или работе, не ходят по клубам и вообще не помышляют о том, чтобы писать музыку...

Мне просто хотелось писать музыку. Я делал это не для того, чтобы стать известным, чтобы постоянно путешествовать.

Но ведь было время, когда ты совсем не занимался музыкой?

Да, по-моему, это было в 1985-м, когда я завязал, потому что вся моя жизнь была завязана на наркотиках и алкоголе.

Но сейчас ты не пьешь и не куришь – на вечеринке ты всю ночь был с бутылкой воды!

Ага! Но если бы я тогда не бросил всё это, я бы не сидел сейчас перед вами. Я отнёсся к этому так же, как диабетик – к сладкому. Нельзя есть сладкое, если у тебя сахарный диабет. Нужно заботиться о себе, любить себя. Я держу ситуацию под контролем и хорошо провожу время! (смеётся) Но да, после 15-ти лет перерыва Вик Мани вытащил меня за вертушки и сказал, мужик, ты же диджей, вперед! Мне больше всего нравится смотреть на счастливых людей, видеть, как они танцуют, понимать, что они протягивают к тебе руки, чтобы пожать твои. Это самое главное! И только потом – путешествия. И только потом – деньги.

Но было ещё здорово, когда играл Антон Зап, а ты просто вышел на танцпол и начал танцевать!

Ну да! Мне нравилась вечеринка!

А как твоя семья относится к этому всему?

Ну, мой трехлетний сын всегда хочет, чтобы я брал его с собой. Он может остаться на танцполе и танцевать со всеми... Нет, правда. У него недавно вышла первая пластинка, кстати. Называется “Dinosaur”, длится около 3,5 минут, я выпустил её на “Unity Kolabo”. Он сыграет на клавишных, а я подставил бочку, сделал аранжировку. Он талантливый парень! Потом у меня есть дочка, ей 10 недель... Не знаю пока, какие у неё сложатся отношения с музыкой, но посмотрим. Дженифа Майэнджа – моя девушка, мама моих детей, так что мы живём этим, хаус – это образ жизни. Конечно, с тех пор как появились дети, мы стали реже куда-то ходить, но всё равно оно осталось, я же сам так вырос. Так что жизнь продолжается, вот мы недавно смотрели «Железного человека», а там саундтрек - сплошной хард-рок, так мой сын сидел головой тряс – рок ему, видимо, тоже нравится...

Что бы ты можешь посоветовать молодым диджеям и музыкантам?

Диджеям, у которых нет возможности играть: выпускайте пластинки. Пластинка – это ваша визитная карточка. Хорошие клубы не нанимают на работу «диджеев», они заинтересованы в «диджеях-музыкантах». Если ты веришь в музыку, значит у тебя есть полное основание ей делиться. Есть такие, которые убеждены, что их музыка уникальная, а на самом деле это полный мусор, но если у тебя хороший вкус – почему бы не попробовать? Воспользуйся шансом, не сиди сложа руки, действуй сам. Выпустить пластинку самостоятельно – это не очень уж и большие деньги. Для одной-то пластинки. Зато как она сработает!

А какое, с твоей точки зрения, будущее у винила?

Говорят, развитие технологий играет против нас. Технологии – это хорошо для таких музыкантов, как я, которые пишут музыку от чистого сердца: не важно, на чём она выйдет. Мне кажется, винил сейчас в основном покупают коллекционеры. Ведь нет ничего похожего на аналоговый звук виниловых пластинок. Но и цифра – это неплохо, потому что она мобильна, она быстро реагирует на последние новшества, она связывает музыканта со средствами массовой информации. Но я, пока могу, буду выпускать винил. Я, кстати, собираюсь запустить mp3-магазин на сайте лейбла Underground Quality, он скоро уже откроется, но я не собираюсь дублировать в нём релизы, ранее вышедшие на виниле. Никогда не говори никогда, правда? Но я никогда не буду смешивать эти два вида.

Вопросы задавали: Liaf и Nakano San

По материалам сайтов: http://www.undergroundquality.com и http://www.mixmag.info/