На танцполе темно. Музыка грохочет ужасно громко. Над головой Тенаглии крутится большой дискобол, а сам Дэнни только что поставил Pink Floyd “On The Run”. «Я видел как Роджер Уотерс играл «Dark Side Of The Moon» на фестивале Coachella. И это было невероятно круто!», комментирует Дэнни. Я стою прямо напротив него, между четырьмя колонками, стоявших еще в Vinyl, легендарном нью-йоркском клубе, где Тенаглия запустил собственные вечеринки «Be Yourself», и мы слушаем психоделик-рок. Все дело происходит в его лофте на Лонг Айленд Сити, и занимает который 6.500 квадратных метров – и хотя это не Ибица, где Дэнни должен начать свою резиденцию в клубе «Space», но я все-таки удивляюсь тому, что слушаю главный наркоманский альбом, звучащий из четырех, окружающих нас, гигантских колонок. «Мы накуривались», рассказывал мне Дэнни в самом начале своей беседы, «и потом на дискотеках, в самом начале восьмидесятых, жгли как могли».

Но у Дэнни все началось задолго до этого. В 1973 году, двенадцатилетний житель Бруклина первый раз в жизни услышал как диджей сводил песни между друг другом посредством необычного формата, которыми являлись восьмидорожечные кассеты. Все это случилось благодаря Полу Каселла (Paul Kasella), которому и позвонил Тенаглия, занудствуя, упрашивал его показать, как это делается (благо телефонный номер Пола был указан на кассете). Оказывается, они жили по соседству в Бруклине – Уилльямсбурге. Сильно с тех пор изменилось все? «Мама мия!», восклицает Тенаглия, всего лишь один или два раза за два с половиной часа проведенных вместе, позволивший дать себе маху. «Когда я еду в Неаполь, то тогда я чувствую тоже что, чувствовал когда был мальчиком, как будто снова возвращаюсь в Уилльямсбург. Я рад тому, что сейчас открывается много вегетарианских ресторанов. Я вот все жду, когда Моби (Moby) откроет свой чайную лавку. Я ему тогда накостыляю, наверное».

Но в семидесятых, задолго до того, как сюда переехали разного рода модники, район был как и любой другой. Просто район. Район, в котором его браться подружились с вышибалами из клуба и уговорили их пустить своего маленького брата в клуб, «он до смерти хочет посмотреть на дискобол». Тенаглия вытаскивает фотографию. «Это я в 1976 году, в местечке называвшемся «The Miami Lounge» и оно находилось в Уилльмсбурге», с некоторой гордостью говорит он. Я замечаю что у него в то время были усы. «Ну ты же понимаешь, это же семидесятые, все дела. А я страсть как хотел казаться взрослым». Сейчас Тенаглия побрит на лысо, и носит бейсболку. Сегодня бейсболка белая, без всяких логотипов, плюс голубые джинсы и футболка, на который изображен кривляющийся в экстазе Джимми Хендрикс.

Хорошо заметно как часто Тенаглия сравнивает Ларри Левана (Larry Levan) с этим знаменитым гитарными богом. «Я многому научился от Ларри. Он был моим наставником». Тенаглия в себя впитывал все, что только можно, как только попал в “Paradise Garage” в 1979 году, и попозже все это знание он перенес в Майями шестью годами позже, когда он стал резидентом в клубе «Cheers». Когда это заведение в 1990 году закрылось, Тенаглия оказался перед выбором. Оставаться во Флориде и продолжать выстраивать здесь свою репутацию. Или вернуться обратно в Нью-Йорк и попробовать стать чем-то большим, чем просто «Дэнни из Майями».

Он выбрал последнее. «Я вернулся в Нью-Йорк в 1990 году никому, по большому счету, не нужный. Ощущение было такое, что я все начал с нуля. В Нью-Йорке я не выступал потом еще несколько лет». Но он очень любил и свой город и диджейство и он стойко переносил лишения. Правда, Тенаглия в то время начал делать ремиксы (Майкл Джексон, Мадонна и странная группа Right Said Fred) и собственные треки (неудавшийся, с точки зрения менеджмента группы, ремикс на New Order стал дебютным треком Дэнни «Bottom Heavy»), а за этим потянулись и приглашения отыграть в качестве диджея. В конце концов, после краткосрочной работы в 1996 году в клубе “Roxy”, ему позвонили из клуба “Twilo” и предложили отыграть в качестве приглашенного гостя вместе с Фрэнки Наклзом (Frankie Knuckles).

И вот с этого момента одна резиденция у него следовала за другой. Twilo, Tunnel, Vinyl. Это продолжалось до тех пор, пока Тенаглия не почувствовал себя дома. Всегда будучи профессионалом Тенаглия в “Twilo” играл для толпы, преимущественно состоявшей из геев, то что они хотели – не просто треки, а гимны, но в студии он работал над звучанием стоявшем на стыке трайбла и прогрессив-хауса. С другой стороны в «Tunnel» он играл мрачную музыку, для тех подростков, которые впоследствии окрестили его «The K-House King» («Король кетаминового хауса»). Но лишь в Vinyl все пришло к равновесию. Назвав свои вечеринки «Be Yourself» («Будь сам собой») Тенаглия сразу дал понять и себе и тем, кто ходил на его вечеринки – геям да и просто обычным людям – свою позицию.

«Let nobody tell you what to do/ Live your life and see it through/ Keep on living the way you are/ just know that love will make you a star/ be yourself»(«Никому не позволяй говорить что нужно тебе делать/ Живи свой жизнью/ Продолжай жить так как живешь/И знай, что любовь сделает тебя звездой/ Будь сам собой») – текст этот стал мантрой для всех посетителей его вечеринок. Еженедельные вечеринки Дэнни в “Vinyl” собирали клабберов и диджеев со всего мира, привлекали спартанской обстановкой и непредсказуемой музыкой (все зависело от настроения Дэнни – вечеринка могла закончится старыми песнями Майкла Джексона, или наоборот, грохочущим техно). После пятилетнего существования, всеобщего признания, пластинка прекратила крутиться, потому что здание было продано, чтобы стать жилым комплексом. «Владельцем “Vinyl” был страстный богатый человек. На крыше, к примеру, он держал волков. Когда его дети вступили во владение, они установили цену на строение и держали клуб до тех пор, пока кто-то, в конце концов, не предложил им интересную цену. А передо мной даже никто и не извинился».

Начиная с закрытия “Vinyl” Дэнни без особой любви отзывается о нью-йоркской клубной сцене. Он редко сводил, и в промежутках между нечастыми диджейскими выступлениями в разных концах света, проводил времена потворствуя своим страстям. Одной из таких страстей является мебельный дизайн. Первой вещью, которою я увидел когда открылись двери на второй этаж его лофта стала скульптура лошади, выполненная в масштабе «один к одному». «У меня таких штук полно в Хэмптонсе», говорит он мне, указывая на лампу, сделанную в форме женщины, одетой в черное. Часть его сопротивления – его диджейская, недавно выставленная на продажу по цене в 25.000 долларов, хотя сам Дэнни намекает что можно и договориться – лежит сейчас на складе. Она занимает целую комнату в его гигантской квартире, в которой он редко бывает – что может быть скучнее играть в пустой комнате?

У Тенаглии, конечно же, масса друзей, но он хочет чтобы их было еще больше. Пока мы беседуем с ним о Нью-Йорке, появляются Martinez Brothers, молодой дуэт, у которых, фигурально выражаясь, в жилах течет кровь “Paradise Garage” (их отец танцевал в том клубе еще в семидесятых). Называя их чрезвычайно талантливыми, он добавляет «мне нравится открывать мое жилище для них. Я думаю, что им нужно научиться как можно большему. Я чувствовал несколько раз что слышал их, когда слышал “Rej” и “Knights of The Jaguar” или каких-то треков вроде тех», говорит он, показывая на тысячи пластинок стоящих вдоль стены, «эти парни должны услышать многое». И, вне каких сомнений, Тенаглия хочет чтобы дух “Paradise Garage” продолжал жизнь.

Поддерживать дух живым: этот пункт, к которому он возвращается неоднократно. «Я чувствую что мне нужно извиниться перед сегодняшней молодежью Нью-Йорка, но мне бы не очень хотелось бы об этом говорить. Они очень многое потеряли. Я благодарю Бога, что я мог быть во всех этих местах – “Loft”, “Studio 54”, “Paradise Garage”. Я слушал Джеллибина (Jellybean), когда он заправлял всем в «Funhouse»». Этот список может продолжаться, что Тенаглия и делает, называя себя Зелигом – персонажем из фильма Вуди Алена с таким же названием, который присутствовал в каждом историческом событии. И вполне возможно, после «Дэнни из Майями» и «Короля кетаминового хауса» Тенаглия являет собой какую-то свою собственную форму хаус-музыки.

Но вот вопрос кто же Тенаглия сейчас? «Futurism», его последний микс вышедший недавно, даст самый лучший и полный ответ на этот вопрос. Это свингующее техно, популяризируемое людьми вроде Люка Бачетти (Luca Bachetti) и Дэвидом Сквилосом (David Squillace), двумя музыкантами, которые составили Тенаглии компанию в его резиденции в “Space” на Ибице. И тот звук, который сейчас любит Тенаглия далек от того трайбла, который был на его последних компиляциях. Единственно, что осталось с тех времен, это его знаменитые версии, которые появились во времена его марафонских сэтов, которые, во многом, и сделали Тенаглию известным. «Для слушателя я хочу сделать что-то другое, чем то, что сделал музыкант, и я очень много над этим работаю, чтобы сделать что-то особенное». Дух Ларри Левана живет в Тенаглии, и хорошо проявляется в его подходе к работе над треками, что хорошо заметно как он совместил свою классическую работу «Elements» с треком GummiHz “Desire”, и чтобы дать треку возможность раскрыться, было задействовано еще три предыдущих трека. Забегая вперед, он уже говорит о продолжении этого микса, которое будет называться «Pastism». «Я себя вижу в как в роли учителя, так и в роли шоумена».

В “Space” он хорошо себя демонстрирует в обоих ипостасях. Шоумен внутри, учитель на террасе. И Тенаглия к этому очень серьезно подходит. «Если я не могу выложиться на сто процентов, значит я не буду этого делать. Именно поэтому я так долго не соглашался тут выступать». Он хочет быть здесь, приглашая вас к танцам, изредка «отпуская» вас в бар, чтобы выпить стопку-другую. Ваши ноги ноют после длительных ночных плясок? Снимите вашу обувь на танцполе “Space” и вполне возможно Дэнни «сделает» вам массаж. Снова чувствуется что Тенаглия, спустя три года после закрытия «Vinyl» вновь в строю. И его позиция в пантеоне богов клубных танцполов, вроде Лорана Гарнье (Laurent Garnier), Франсуа Кеворкяна (Francois K) и Карла Крэйга (Carl Craig), кому удалось не просто выжить в мире танцевальной музыки, но и десятилетиями оставаться открытыми для новых идей.

И именно поэтому оставшуюся неделю Дэнни собирается вытащить из пребывания на острове максимум полезного. «Я не собираюсь валяться на каком-нибудь пляже или проводить время где-нибудь на яхте. Я хочу быть там, где музыка. Если мне говорят что в понедельник играют Свен и Ричи, и я там буду».

Дэнни не боится конкуренции. Его вечеринки проходили по вторникам, а в этот же день шли вечеринки Cream. «По правде сказать, я не волнуюсь насчет этого. Меня многие просили уже давно о том, чтобы я на острове наконец-то оказался», говорит Дэнни. Когда я сказал об этом менеджеру Тенаглии Кевину, то он сказал что переживает по поводу вечеринок. Но его переживания, как оказалось впоследствии, не оправдались – первая вечеринка Дэнни прошла на ура, равно как и все остальные. «Единственное кто мог со “Space” побороться, это “Monza”, я точно не знаю кто у них там играет, но если там все люди играют, вроде M.A.N.D.Y. и прочих парней с Get Physical, то это сильные вечеринки. Я много музыки с их лейбла играю. Похожая история была, когда Tiefschwarz и Kompakt выпускали крутые треки один за одним. Мама мия! Я сейчас не знаю что у них там выходит, но я надеюсь что тоже что-то крутое». Не страшно ли Дэнни выдерживать такую конкуренцию? Похоже что нет. «50 человек или 50 тысяч. Мне все равно. Я всегда буду играть то, что будет заставлять людей танцевать и веселиться».

По материалам сайта: http://www.mixmag.info/